Надя улыбнулась. Медленно, любяще. Широко. Их поцелуй был долгим, упоительным и прекрасным.
Праздник был в разгаре, когда Надя обнаружила рядом с собой Георга. Он обворожительно пах мылом и мороженым. Шоколадным. Он купил четыре галлона для детей и один для себя.
— Пошли, — прошептал он на ухо. — Ник присмотрит за этими хулиганами, пока мы прогуляемся.
Надя улыбалась не переставая с того момента, как он надел на ее палец кольцо с изумительным бриллиантом.
Ник не заметил кольца, но все понял по сиянию ее глаз и от всей души поздравил их, обрадованный, к тому же известием, что не только не теряет компаньона, — но и приобретает большую долю в деле.
Элли сразу же заметила кольцо и тут же заверила мать и будущего отчима, что нисколечко не удивлена. И вообще, когда они собираются завести ребеночка?
Держась за руки, они сбежали с крыльца, словно юная парочка, решившая скрыться от людей.
— Люблю осень в горах, — прошептала Надя, когда они шагали уже по улице.
— А я люблю тебя.
— Знаю, — прошептала она. — Ты уже говорил мне это много раз за сегодняшний вечер.
Когда они вышли на окраину городка, Георг увлек ее под огромный дуб.
— Я должен объяснить тебе кое-что.
— Хорошо, объясняй.
— Во-первых, мне необходимо тебя обнять. — Он притянул ее к себе.
Он снял пиджак и галстук, расстегнул воротник рубашки и, закатал рукава. Теперь Георг больше походил на мужчину, которого она полюбила.
Чуть отстранившись, Георг посмотрел на нее горестными глазами.
— Знаю, ты очень огорчилась, что я не приехал сюда прошлым летом, но ведь у меня была подписка о невыезде, и я не мог нарушить ее… — Он попытался собраться с мыслями.
Обняв Георга, прижавшись щекой к его груди, Надя ждала, чувствуя, что он пытается сказать самое сокровенное.
— Все как-то запуталось — то, что я натворил, отчуждение от семьи, жизнь, которую я вел здесь. Ты.
Он жадно поцеловал ее.
— Часть меня была Аденом, другая — Георгом. — Он заговорил быстрее, словно почувствовал себя на твердой почве. — Мне нужно было понять, кто я и чего я хочу на самом деле, прежде чем приехать к тебе. Поэтому я просидел в Бостоне все то время, пока была в силе подписка о невыезде. Постарался помириться с сестрами и со старыми друзьями и работал вовсю, помогал отцу в операционной.
— Думаю, ты многое узнал о себе, — прошептала Надя, понимая, как много значит для него работа.
— Конечно, — он вздохнул. — Боже, мой отец — чудотворец со скальпелем. Святящаяся в его глазах гордость согрела Надю. Но ее раны еще не зарубцевались полностью.
— Он хотел, чтобы ты остался? Георг кивнул.
— Я сказал «нет». Мое место здесь, где живет моя семья.
Сердце Нади забилось сильнее.
— И где тебя с нетерпением ждут твои пациенты.
— Надеюсь. Но мне, видно, придется налаживать и новые отношения.
— Посмотри-ка, — прошептала она, и Георг проследил за ее взглядом.
Старый гараж, который он ожидал увидеть на углу, снесли, и через пустырь на его месте он увидел уродливый дом, давший приют их с Ником клинике. Ветви деревьев перед ним были увешаны желтыми, уже почти вылинявшими лентами. Они словно заждались его возвращения. У него защемило сердце.
— Это ты придумала? — спросил Георг, вглядываясь в любимое лицо.
— И я, и Элли, и многие обитатели городка. Мы любим тебя, док. — На ее щеках образовались ямочки.
Он шумно вздохнул, закусил губу, пытаясь сдержать слезы. Ее глаза тоже влажно заблестели.
— Только в одном я не уверена.
В глазах Георга промелькнула тревога.
— В чем, любимая?
Надя сделала вид, что размышляет, наслаждаясь выражением нетерпения на его лице.
— Я привыкла в постели к мужчине по имени Ален. Теперь его нет, но есть другой, уверяющий, что желает заняться со мной любовью. — Она украдкой взглянула на него из-под опущенных ресниц. — Ты ведь говорил это, да? Но я не уверена, каково мне будет с этим мужиком, Георгом, в качестве любовника. Или мужа.
Он крепче сжал ее в своих объятиях и опустил голову.
— Вот что я тебе скажу, милая, — прошептал Георг ласково. — Ты только доверься старому доку Лейтону — уж он о тебе позаботится.
по шкале Фаренгейта.