Немеркнущие надежды - Страница 43

— Мы с отцом.

Морщины на его лице стали глубже, появились новые.

— Ужасно было? Я говорю о тюрьме.

— Не так страшно, как могло бы быть… Георг ждал, ему хотелось увидеть радушную улыбку, которую рисовал в своем воображении два долгих года.

— Ты, похоже, совсем не изменилась. — Он кашлянул. — Могло быть и хуже. Если бы взорвались спагетти…

Надя покраснела, а глаза ее потемнели от гнева.

— Ты хочешь сказать, что я не гожусь для ведения домашнего хозяйства? Это чистая правда.

Отшвырнув осколок стекла с пути, Надя ринулась к встроенному шкафу за веником и рьяно принялась за уборку.

— Извините, — бросила она, когда на ее пути оказались большие ноги Георга.

Ворча что-то под нос, он отступил на несколько шагов.

Закончив, она скрестила руки на груди.

— Я слушаю, говори.

Георг все еще думал о ее кремовой коже под шелковой рубашкой и вдруг обратил внимание на выражение ее глаз; они метали молнии. Его сердце также яростно стучало, в горле пересохло. Что она думала о нем? О них?

— Думаю, ты приехал продать дом, расторгнуть свое товарищество с Ником, попрощаться с Элли? И со мной?

— Мне, похоже, не обмануть такую классную газетчицу, как вы, миссис Адам.

Она насупилась и сжала руки в кулаки.

— Издательницу, и я предупреждаю вас, Смит…

— Лейтон. Ален Смит умер. Выражение ее глаз изменилось.

— Мне будет его не хватать.

— В самом деле?

— Естественно. Я уже скучала по нему.

— Мне тоже не хватало тебя. — Даже у сорокалетнего мужчины терпение не бесконечно. — Я действительно приехал продать свой дом и расторгнуть соглашение о партнерстве с Ником. Что же касается прощания…

Он замолчал, пораженный своим собственным страхом. Даже большим, чем в тот первый день в тюрьме. Уверенность, которую он питал по пути сюда, куда-то испарилась.

— Господи, тебе я тоже кое-что привез. Он достал из кармана другую коробочку. Меньше, чем Эллин блестящий пакетик. Простую, белую картонную коробочку. Ее лицо скривилось.

— Лучше не надо. Достаточно одного простого «прощай».

— Может быть, для тебя, — пробормотал он. Взяв ее руку, он вложил коробочку в ее ладонь. — Возьми, открой.

Надя свирепо уставилась в его потемневшие синие глаза, едва удерживаясь от того, чтобы броситься ему на шею.

— Не командуй мной!

— Может, ты все же откроешь коробочку, — процедил он сквозь зубы.

Не один резкий ответ пришел ей на ум, но она молчала. Нет, она не унизит себя, умоляя его остаться.

Радуясь, что ее пальцы дрожат совсем немного, она открыла крышечку и замерла.

— Кольцо, — прошептала она, ошеломленная, не веря своим глазам.

— Похоже на то. — Он застенчиво улыбнулся. — Нравится?

— Это зависит…

— От чего?

— От того, что за ним последует.

Нет, с ней просто невыносимо, подумал он. Упрямая, как мул, настоящий подарок для мужчины, совершенно отвыкшего от женщин!

А Ник заверял его, что она все еще влюблена в него. Да что он понимает в женщинах? Нужно было дать ей привыкнуть к себе. Поухаживать, как предлагал отец. Цветы, шампанское, неделька в каком-нибудь романтическом местечке на побережье. Но, черт побери, он и так уже ждал слишком долго. Два года пытки достаточны для любого мужчины.

Рассвирепев, он взял ее лицо в руки и бесцеремонно поцеловал.

— О чем ты говоришь? — Георг не дал ей ответить и поцеловал снова. Еще сильнее. — Свадьба, черт побери! И дети.

Она не ожидала такой реакции и таких слов.

— О!

— И все? Только это? — Георг чуть не взорвался.

Ее губы медленно округлились, а в глазах появилась нежность.

— А как насчет уговорить женщину, ты, крутой мужик?

Казалось, он готов был задушить Надю. Но вместо этого приник к ее губам в долгом, медленном, томительном поцелуе. Дрожь пробежала по его телу, Он едва удержался от того, чтобы схватить ее и отнести в постель, показать, что два года тоски сделали с мужчиной.

— Как тебе это? — прошептал он.

— Неплохо, — шепнула она в ответ. — Для мужчины, писавшего только одно письмо на три моих;

— Не силен я в словах.

— Это я уже заметила.

— Ты сумасшедшая.

— Еще какая. — В голосе Нади появилась уверенность. — Тебе не приходило в голову, что я тут волнуюсь, переживаю, как ты там, хочу знать, что и ты немного переживаешь из-за меня?

— Я тоже переживал, особенно когда мне оказали, что отец Элли принялся вновь обхаживать тебя. Я места себе не находил, пока не узнал, что ты послала его подальше.

Надя заморгала.

— Кто сказал тебе о Фреде?

— Отец. Со слов Ника.

— Выходит, за мной шпионили?

— Так, наблюдали понемножку… Я… Мне не разрешали звонить по телефону. Что мне было делать?

— О… Георг, у меня нет слов. Застонав, он с силой прижал ее к себе и прошептал на ухо:

— Извини, что, не писал чаще и не смог приехать к тебе раньше.

Он поцеловал ее волосы и опьянел от знакомого аромата.

— Если ты не выйдешь за меня замуж, я буду околачиваться здесь и приставать, пока наконец ты не скажешь «да», лишь бы отвязаться. Подходит такой вариант?

— Уже лучше.

Георг закрыл глаза, глубоко вдохнул и выпрямил плечи.

— О'кей. Вот мое последнее слово. — Он мягко произнес:

— Вы нужны мне, миссис Адам, на любых условиях. Если ты захочешь красивых слов, я скажу их. Да что твоей душе будет угодно.

Георг замолчал. Надя ждала. Он нахмурился, провел рукой по своим волосам, вздохнул. Да, лучше пойти на поводу у этой женщины.

— Проклятье! Я люблю тебя. Это ты хотела услышать?