Немеркнущие надежды - Страница 12

— Снова остались без обеда, да?

— Не ел с самого ленча.

— И Надя не накормила вас, когда вы доставили ее домой?

— Миссис Адам — пациентка. Я отвез ее домой, так как она была не в состоянии сама вести машину. Дал две таблетки аспирина и попросил позвонить мне утром.

Кристина улыбнулась.

— Простите, Ален, до медицинского факультета вы не в духовной семинарии учились?

— Что за глупый вопрос?

— Сколько вам лет? Сорок четыре, сорок пять?

— Тридцать восемь. Девять лет в этом городке, и я выгляжу старше своих лет.

— Тридцать восемь, и все еще холостяк.

— Такое случается.

— Вы не гей, так что…

— Откуда вам это известно?

— Я столько лет жила и работала с мужчинами, что у меня появилось шестое чувство насчет мужских качеств. — Кристина бросая на него понимающий взгляд. Вы очень нравитесь женщинам, но делаете вид, что не замечаете их.

Ален покраснел.

— Знаете что, Кристи? Вся эта так называемая здоровая пища подействовала на вашу голову. — Но у меня есть глаза. Вы покраснели.

— Покраснеешь, когда такая нахалка заговаривает о сексуальной жизни, — Не о сексуальной жизни, а о сексуальной привлекательности. Одна у вас есть, другой — нет. Он покачал головой.

— Вы просто не в себе, Хубен.

Надю разбудил какой-то приглушенный стук. Слишком резко сев в постели, она тут же почувствовала боль в боку. Откинув одеяла, опустила ноги на пол и тут услышала еще один звук. Кто-то ходил по дому.

— Кто там? — позвала Надя испуганным голосом. — Это я, мам. — Голос Элли послышался где-то рядом, затем щелкнула закрывшаяся дверь.

— Эл? В чем дело?

В двери показался маленький призрак в пижаме.

— Я доставала одеяло из шкафа.

В доме было холоднее обычного. Видимо, опять вышел из строя старенький котел. Тапочки, как и пол, были ледяными.

— Пойдем, маленькая, я уложу тебя в постель и заодно проверю термостат. А где одеяло?

— Оно не для меня, а для доктора Смита.

— Ты сказала «для доктора Смита»?

— Угу. Он спит в твоем кресле и совсем замерз.

— В моем кресле? — Ее рука инстинктивно запахнула халат.

— Да, в гостиной. Я встала в туалет, увидела свет и подумала, что там ты и что тебе плохо. — Элли сделала пару быстрых вдохов. — Поэтому я и взяла одеяло. Он выглядит ужасно усталым и замерзшим.

— Ладно, маленькая, иди в постель, а я сама пригляжу за доктором Смитом.

— Ну, мама, я уже не маленькая.

Надя тихо приоткрыла дверь гостиной. Действительно, Ален вытянулся в ее стареньком дряхлом шезлонге, прижимая к себе толстую папку. Совершенно измученный.

Чувствуя себя незваным гостем, она сделала несколько шагов к нему. Доктор не пошевелился. Беззащитный во сне, со смягчившимися чертами лица, он казался другим человеком — более доступным и привлекательным. Но слишком усталым.

Надя торопливо развернула одеяло и осторожно накрыла им мощную фигуру.

Ален вдруг насупился к что-то протестующе забормотал. Надя не удержалась и провела рукой по его волосам. Теплые, чуть вьющиеся, они поразили ее неожиданной мягкостью. Единственное, что есть мягкого в этом мужчине, подумала она, но тут же поправилась: кроме его сердца.

— Спасибо тебе, — прошептала она. Надя уже собиралась уйти, но вдруг почувствовала, как сильные пальцы сжали ее кисть. Она испуганно обернулась и увидела его открытые, хотя и сонные глаза и ленивую насмешливую улыбку.

— Гм, ангел в белом, — пробормотал он, притянув ее к себе так, что она почти растянулась на его груди.

— Едва ли я похожа на ангела, — прошептала Надя, напрасно пытаясь освободить свою кисть. — Что это вы делаете в моем доме?

Лоб Алена наморщился, у него дернулся уголок губ.

— Надо же, ангел еще и говорит. — Глаза доктора опустились на ее губы. Похоже, ангела зовут Надя.

Другая рука Алена высвободилась из-под одеяла и коснулась ее лица. Грубоватые пальцы вызвали неудержимую дрожь во всем ее теле.

— Не надо, Ален, — прошептала она. — Вы же мой доктор.

Его лицо исказилось от боли, заставив ее замолчать.

— А вы репортер. Один хранит доверие, другой через него переступает.

— Не всегда, — прошептала она.

— Всегда.

— Ален! Что с вами? Вам больно?

— Сам виноват.

Голубые глаза доктора закрылись, словно смеженные сном, потом открылись и вгляделись в ее лицо, и в их глубине явственно проступила мука.

— Ну почему ты такая красивая? Разве человеку мало добровольной ссылки в качестве наказания?

— Не понимаю…

— Оно и к лучшему, — прошептал Ален и обнял Надю.

— Ален, остановись… — успела вымолвить она, прежде чем его губы запечатали ее рот.

Пальцы, сжимавшие ее, были похожи на железные. Губы мягкие, и двигались с возбуждающей неторопливостью. Сильное тело удивляло своей тренированностью. А сердце билось в груди как молот. Застигнутая врасплох, Надя не сопротивлялась. Но когда его рука нащупала ее грудь, она резко дернулась, и острая, как нож, боль в боку заставила ее вскрикнуть. Очарование момента тут же улетучилось.

— И это ваш хваленый врачебный такт? — язвительно заметила Надя, превозмогая боль.

Ален густо покраснел, а на виске забилась жилка.

— Но ты же сама позволила мне зайти так далеко…

— Как хрупкой женщине остановить такого типа? Ударом коленкой?

— Сказала бы просто «нет», — отпарировал он.

— Вы же не дали мне возможности… Надя сильно побледнела, ее зрачки расширились.

Какой я тупица! — подумал доктор.

— Немедленно в постель, Надя.